— Может, забудет она о нём?

— Как же, забудет она. У неё феноменальная память, особенно на цифры. Сегодня даже адмирал поинтересовался его состоянием. Как думаешь, почему?

— Что даже его достала?

— Достала вряд ли, но это о многом говорит.

— А что я могу сделать? Я даже пытался найти врача на гражданской станции и привезти сюда, но все категорически отказываются. Они даже слушать ничего не хотят, сразу отключаются.

— Уже и там все знают про мзимов. Скоро ещё эта комиссия прилетает. Как это всё не вовремя.

— Думаешь, проблемы из-за неё будут?

— Не знаю. Здесь можно ожидать всё что угодно. Надеюсь, они договорятся.

— А наши медики что?

— От него, как от чумы шарахаются.

— Пробовал припугнуть?

— Пробовал и припугнуть, и надавить, и чего только не обещал. Всё бесполезно. Наотрез отказываются.

— Ладно, я сам попробую договориться. Нужно его ставить на ноги и желательно до комиссии.

— А когда она прилетает?

— Да кто его знает. Вылетели, а когда сюда прилетят неизвестно.

Они вышли из камеры, и за ними громко захлопнулась дверь. После чего я открыл глаза. Судя по всему, второй голос принадлежал начальнику СБ. До этого я тоже слышал от кого-то про эту комиссию от командования флотами. Вот только комиссия как-то совсем не торопились сюда, учитывая обстановку на станции. Нейросеть тревожно пискнула и выдала сообщение. Странно, здесь сети быть не должно, да и не подключался я к сети. Открыл сообщение и быстро прочитал его. Оно оказалось коротким и гласило:

Внимание! Критический уровень! Сильное обезвоживание организма! Срочно пополните запас воды в организме!

Пить, по сравнению со вчерашним днём, хотелось ещё больше. Посмотрел на умывальник. Вода была рядом, протяни руку и напейся. Но никто не хотел мне помочь. Был бы дроид, я бы сам решил эту проблему, но в камере ему было неоткуда взяться. Звать, кого-то из сб-шников на помощь совсем не хотелось. Поэтому сосредоточившись, я постарался поднять руку и, к моей радости, у меня получилось. Дотянувшись до умывальника, я открыл воду, вода тонкой струйкой стала бежать по руке, а я собирать и пить с руки то немногое, что добегало до моего плеча. Вскоре на полу образовалась приличная лужа, но я всё пил и не мог напиться. Закончилось всё тем, что в камеру забежал незнакомый сб-шник и перекрыл воду в умывальнике. После чего последовала непередаваемая игра слов в мой адрес, в которой я играл главную роль. После чего он, обещая скормить меня криозавру и, хлюпая ботинками, вышел в коридор, куда уже также протекла вода, а в камеру заехали дроиды-уборщики и стали собирать воду с пола.

Сам я наблюдал за имплантом регенерации, именно он выдал сообщение, что ему для работы нужна вода. Хотя мне по-прежнему хотелось пить, но через некоторое время имплант выдал сообщение.

— Критический уровень воды в организме снят.

Вообще, я был очень рад, что пошёл на поправку. Вторая рука тоже действовала, но там сохранялась припухлость и при движении руки чувствовалась боль в ней. Похоже, эти двое, когда меня пинали, что-то повредили в ней. Впрочем, на мне и раньше всё быстро заживало, а с имплантом должно зарасти ещё быстрее. Когда дроиды всё убрали. В камере нарисовался капитан.

— Вижу, что ты пришёл в себя? — сказал он, внимательно рассматривая меня.

Отвечать ему я по-прежнему не собирался.

— Давай поговорим. Думаешь своим молчанием, ты что изменишь? Нет, не изменишь. На твоём месте я бы договаривался со мной, пока я добрый.

Он ещё долго пытался ещё что-то говорить и трясти меня, но я просто его не слушал. Так ничего и не добившись, он покинул камеру.

К вечеру в камере появился медик вместе с капитаном. Она осмотрела болевшую руку, потом посмотрела на вторую. Посветила глаза и постучала по ногам. После чего вздохнула и сказала:

— Нет, я не возьмусь. Я не знаю, что с ним.

— Да с ним уже всё в порядке. Нужно только немного подлечить.

— Почему ты решил, что всё в порядке?

— Руками двигает, потоп нам здесь устроил.

— Это ничего не значит. Я не знаю, что с ним и не возьмусь его лечить.

— Послушай, он здоров, ну почти здоров, подлечи его совсем немного, и всё. От тебя больше ничего не требуется.

— Скажи мне, ты медик?

— Нет, тогда я бы сам его подлечил, а не просил тебя.

— Вот. А почему ты тогда решил, что он здоров? Лично я вижу прямо противоположную картину.

— Да засунь его просто в капсулу и немного подлечи. От тебя много не требуется.

— Отчего его лечить? Когда я не понимаю, что с ним.

— Сокамерники его побили, вот что с ним, я отвлёкся и недосмотрел.

— Посмотри на него, он высохший какой-то, это не могли сделать сокамерники.

— Да я тебе правду говорю. Подлечи немного, и мы сразу много вопросов закроем.

— Знаешь, не держи меня за дуру, меня из-за этого сертификации лишат.

— Да никто тебя не лишит, с чего ты так решила?

— Если он сдохнет у меня в капсуле, виновата в этом, окажусь я, так что зря стараешься.

— Послушай, тебя никто, ни в чём не обвинит, я гарантирую.

— Нет, вы снова здесь, что-то испытываете на разумных, а я однозначно ничего общего не хочу иметь с этим.

— Да что за бред? Что мы испытываем? Откуда ты это взяла?

— А я не знаю, что с ним, и таких симптомов я тоже не знаю, так что, знать ничего об этом не хочу. Здесь меня никогда не было, его я не видела и не знаю. На этом всё! Вопрос закрыт!

Они вышли из камеры. В коридоре капитан по-прежнему пытался её убедить подлечить меня. Судя по тому, что она не вернулась, у него не получилось это сделать.

Интересно о каких испытаниях она говорила. Судя по всему, она что-то знает или подозревает. Значит, я правильно подумал, что на мне они испытали что-то не из арсенала СБ.

Глава 23

Прошло два дня, за это время я стал чувствовать себя гораздо лучше. Руки работали и ноги вроде тоже, встать я наверно мог, хотя и не пытался это сделать. Мне торопиться было некуда. В камере СБ было тихо и спокойно. Капитан каждый день приходил и разговаривал со мной. Не знаю, на что он рассчитывал, но я с ним не собирался общаться. Дроид теперь каждый день привозил воду и сухие пайки. Есть не хотелось от слова совсем, а вот воду я выпивал сразу всю. Пить хотелось постоянно.

Сегодня с самого утра капитан зашёл ко мне в камеру, он только открыл рот, чтобы мне что-то сказать, когда за ним следом зашёл второй сбш-ник.

— У нас проблемы — сказал он.

— Что случилось?

— При нём? — спросил второй сбш-ник

— Говори, он неболтливый.

— Ночью произошло что-то на очистных.

— И в чём проблема? Отправь туда, кого положено.

— Отправил с самого утра. Прислали сообщение, что это теракт и спрашивают, что делать?

— Везде им теракты мерещатся. Пускай запись с нейросети пришлют.

— Я так и собирался сделать, но в том и проблема, они больше не выходят на связь.

— Камеры?

— Проверил, не работают. Мне сейчас сообщили, что все четыре очистных пункта на этой станции, ночью вышли из строя.

— А что с остальными?

— Неизвестно. Что делать будем?

— Начальству нужно сообщить.

— Знаю, но оно не отзывается, на планёрке сейчас у командования.

— Тогда ждём, я на себя не возьму такую ответственность.

— Да, но нас жалобами завали, станция сейчас без питьевой воды осталась.

— Тем более, все эти вопросы только через начальство.

— Что у вас здесь за бардак? — услышал я третий голос у них за спиной.

— А вот и начальство вернулось, — сказал капитан.

— И не в духе, — совсем тихо добавил второй.

Начальник за ними следом зашёл в камеру.

— Что у вас здесь с ним? — спросил их и недовольно посмотрел на меня.

— С ним без изменений, но есть другая проблема…

— Все проблемы подождут! — перебил его начальник СБ флота — К нам прилетела комиссия и они, похоже, будут проверять СБ, а у вас здесь кругом бардак! Приберите всё к их приходу, у нас здесь должно всё блестеть!